"Тайна наших бед в том, что у нас слишком много свободного времени для того, чтобы предаваться размышлениям над тем, счастливы мы или нет"
Б. Шоу
четверг, 17 ноября 2011
Чтобы Сказка жила..
пятница, 30 октября 2009
Прошло 2 года. Ровно два года с той осени, когда Лагдалена решила жить и искать.
«Вот только ты забыла о Сказке. Захотела стать обыкновенной? Собрала осколки? Или просто счастлива с кем-то одним? Но я вернулся, чтобы опять разрушить твой мир. Потому что это ложь. Ты не свободна от Проклятья. Я вернулся, девочка, я с тобой. Тебе придется продолжить Сказку».
«Но ты всегда спасал меня… Почему сейчас хочешь причинить боль? Ты был моим Ангелом, Га…»
«Тс-с… Теперь меня зовут по-другому. Но для тебя я так и останусь твоим Хранителем. Я – твой Принц.»
Слёзы текли по лицу девушки. Она позволила взять себя за руку и покорно пошла следом за Ним. Она вновь принимает участие в этой игре…
Она любила осень. «Когда всё так красиво умирает ,что хочется жить.»
Но сегодня… Свинцовое небо. И чувства обострены. Она раздражительна. И всё пропитано страхом. Как-будто два года назад…
Сначала был сон.
Ночь. Высокое черное небо. Россыпь ярких созвездий. И с десяток уходящих в бесконечность железно-дорожных путей. Рельсы и шпалы. Она шла по рельсам босыми ногами, наслаждаясь безжизненной прохладой стали… И за руку её держал кто-то сильный, теплый и удивительно нежный. Она повернула голову. Рядом с ней шла девушка. Кеманорэль? Нет, волосы этой отливали лунным серебром, в противоположность бархатной ночи Кеманорэль. Но Лагдалене было всё равно. Она любила этого хрупкого лунного призрака.
Устав гулять, они легли на рельсы. Ни звука, ни прикосновения. Просто рельсы, звезды и рука в руке, как наивысшее средоточие любви, тепла и доверия…
С той ночи прошло пару месяцев. Лунная Девушка существовала. Её показал Принц.
«Это Кеманорэль?
«Не знаю. Тебе решать.»
«Но я даже не могу подойти к ней. Я не знаю как… Она недостижима…»
«Всегда есть способ. И… Запомни одно. Если это – Кеманорэль, она уже давно тебя любит. Надо лишь напомнить ей об этом…»
«Вот только ты забыла о Сказке. Захотела стать обыкновенной? Собрала осколки? Или просто счастлива с кем-то одним? Но я вернулся, чтобы опять разрушить твой мир. Потому что это ложь. Ты не свободна от Проклятья. Я вернулся, девочка, я с тобой. Тебе придется продолжить Сказку».
«Но ты всегда спасал меня… Почему сейчас хочешь причинить боль? Ты был моим Ангелом, Га…»
«Тс-с… Теперь меня зовут по-другому. Но для тебя я так и останусь твоим Хранителем. Я – твой Принц.»
Слёзы текли по лицу девушки. Она позволила взять себя за руку и покорно пошла следом за Ним. Она вновь принимает участие в этой игре…
Она любила осень. «Когда всё так красиво умирает ,что хочется жить.»
Но сегодня… Свинцовое небо. И чувства обострены. Она раздражительна. И всё пропитано страхом. Как-будто два года назад…
Сначала был сон.
Ночь. Высокое черное небо. Россыпь ярких созвездий. И с десяток уходящих в бесконечность железно-дорожных путей. Рельсы и шпалы. Она шла по рельсам босыми ногами, наслаждаясь безжизненной прохладой стали… И за руку её держал кто-то сильный, теплый и удивительно нежный. Она повернула голову. Рядом с ней шла девушка. Кеманорэль? Нет, волосы этой отливали лунным серебром, в противоположность бархатной ночи Кеманорэль. Но Лагдалене было всё равно. Она любила этого хрупкого лунного призрака.
Устав гулять, они легли на рельсы. Ни звука, ни прикосновения. Просто рельсы, звезды и рука в руке, как наивысшее средоточие любви, тепла и доверия…
С той ночи прошло пару месяцев. Лунная Девушка существовала. Её показал Принц.
«Это Кеманорэль?
«Не знаю. Тебе решать.»
«Но я даже не могу подойти к ней. Я не знаю как… Она недостижима…»
«Всегда есть способ. И… Запомни одно. Если это – Кеманорэль, она уже давно тебя любит. Надо лишь напомнить ей об этом…»
вторник, 20 октября 2009
сказка продолжается...
четверг, 06 декабря 2007
Все поменялось.
Что-то утратило свой смысл и кануло в Лету. Что-то напротив стало единственным наполняющим светом.
Изменилась Она.
Вот только Проклятье не менялось. И счастье девочки всё также оставалось тусклым призраком.
За эти полгода мозаика её сердца сильно перестроилась.
Итак, история Осколков…
Осколок №2. Самая большая потеря. Нестерпимая жгучая боль. Как и когда-то Седьмой Осколок, этот кусочек её сердца исчез сам, без спросу и позволения хозяйки. В отчаянье Лагдалена потеряла разум, унижалась, рычала от бессильной ярости и пыталась всё вернуть. Но страшные слова раскаленным железом навсегда запечатлелись на её растерзанном сердце: «Я не люблю тебя». Но она не верила. И опять мучалась. А потом осколок поселился в другом сердце. И Лагдалена признала поражение…
Осколок №7. Да. Он опять вернулся в её мысли. Она опять наивно захотела довериться ему, ожидая поддержки и, наконец, долгожданной любви. Но глупая, маленькая глупая девочка. Ты и тут потерпела полнейший крах своих надежд.
Осколок №5. Его так же безжалостно унес туман… Вместе со Вторым Осколком. Но Лагдалена её не винила. Она оказалась слабой личностью, способной предать Узы Крови. Как впрочем их предал и Осколок №2. Люди, способные на предательство Клятвы Крови сожаления вызвать не могли.
И только изредка, вспоминая о прошлой искренней любви к этому человеку, Лагдалене становилось грустно. Как легко мы умеем терять…
Но утраты компенсировались новым…
Осколок №3. Странное существо. И длинная история странных взаимоотношений. Отвращение, страх сменялись страстью и желанием. Но потом и это рухнуло. Этот осколок не мог быть ЕЁ. Он был ЧУЖИМ. А для Лагдалены это было свято. И всё же он занял законное место в её сердечке и стал осколком №3. Ведь в этой чехарде обломки занимали свое место не потому, что они любили девушку, а потому что ОНА любила ИХ.
Осколок №4. Они были знакомы давно. Но ПО-НАСТОЯЩЕМУ «познакомились» лишь спустя полгода. И она была несказанно рада занятому теперь месту «просто-хорошего-друга». Не часть себя, как Осколок №1, не любовь, как №2, а просто ДРУГ. Лагдалена всегда умела это ценить.
Вот только она страшно боялась предательства. Второй раз она этого не перенесёт.
Предательство. Самая страшная разновидность трусости – величайшего из пороков.
И поэтому доверять очень боялась…
***
Девушка бодро шагала по утоптанному снегу.
Сейчас… Она всё-таки не потеряла №2. Их нечастые встречи приятны, но боли больше не приносят. Осколок №7 навсегда вычеркнут из её сердца. Она наконец-то освободилась. Осколок №5… Сложно испытывать эмоции, и помнить, что когда-то они были жестоко растоптаны. Поэтому это место оставалось занятым как данность. Друг и соратник Осколок №4 всегда готов поддержать в трудную минуту. И самая сложная составляющая сердца - №3… Они ещё поиграют…
И всё это время рядом была неизменно и непоколебимо только одна частичка - №1. Пережившая Проклятье.
Теперь она знала всё. И была готова жить дальше.
Без Кеманорэль…
Что-то утратило свой смысл и кануло в Лету. Что-то напротив стало единственным наполняющим светом.
Изменилась Она.
Вот только Проклятье не менялось. И счастье девочки всё также оставалось тусклым призраком.
За эти полгода мозаика её сердца сильно перестроилась.
Итак, история Осколков…
Осколок №2. Самая большая потеря. Нестерпимая жгучая боль. Как и когда-то Седьмой Осколок, этот кусочек её сердца исчез сам, без спросу и позволения хозяйки. В отчаянье Лагдалена потеряла разум, унижалась, рычала от бессильной ярости и пыталась всё вернуть. Но страшные слова раскаленным железом навсегда запечатлелись на её растерзанном сердце: «Я не люблю тебя». Но она не верила. И опять мучалась. А потом осколок поселился в другом сердце. И Лагдалена признала поражение…
Осколок №7. Да. Он опять вернулся в её мысли. Она опять наивно захотела довериться ему, ожидая поддержки и, наконец, долгожданной любви. Но глупая, маленькая глупая девочка. Ты и тут потерпела полнейший крах своих надежд.
Осколок №5. Его так же безжалостно унес туман… Вместе со Вторым Осколком. Но Лагдалена её не винила. Она оказалась слабой личностью, способной предать Узы Крови. Как впрочем их предал и Осколок №2. Люди, способные на предательство Клятвы Крови сожаления вызвать не могли.
И только изредка, вспоминая о прошлой искренней любви к этому человеку, Лагдалене становилось грустно. Как легко мы умеем терять…
Но утраты компенсировались новым…
Осколок №3. Странное существо. И длинная история странных взаимоотношений. Отвращение, страх сменялись страстью и желанием. Но потом и это рухнуло. Этот осколок не мог быть ЕЁ. Он был ЧУЖИМ. А для Лагдалены это было свято. И всё же он занял законное место в её сердечке и стал осколком №3. Ведь в этой чехарде обломки занимали свое место не потому, что они любили девушку, а потому что ОНА любила ИХ.
Осколок №4. Они были знакомы давно. Но ПО-НАСТОЯЩЕМУ «познакомились» лишь спустя полгода. И она была несказанно рада занятому теперь месту «просто-хорошего-друга». Не часть себя, как Осколок №1, не любовь, как №2, а просто ДРУГ. Лагдалена всегда умела это ценить.
Вот только она страшно боялась предательства. Второй раз она этого не перенесёт.
Предательство. Самая страшная разновидность трусости – величайшего из пороков.
И поэтому доверять очень боялась…
***
Девушка бодро шагала по утоптанному снегу.
Сейчас… Она всё-таки не потеряла №2. Их нечастые встречи приятны, но боли больше не приносят. Осколок №7 навсегда вычеркнут из её сердца. Она наконец-то освободилась. Осколок №5… Сложно испытывать эмоции, и помнить, что когда-то они были жестоко растоптаны. Поэтому это место оставалось занятым как данность. Друг и соратник Осколок №4 всегда готов поддержать в трудную минуту. И самая сложная составляющая сердца - №3… Они ещё поиграют…
И всё это время рядом была неизменно и непоколебимо только одна частичка - №1. Пережившая Проклятье.
Теперь она знала всё. И была готова жить дальше.
Без Кеманорэль…
четверг, 22 ноября 2007
Комнатка, залитая тусклым светом надменной луны. Она сидела на подоконнике, прижавшись к обжигающему льду оконного стекла.
Её звали Лагдалена. И теперь она помнила всё.
Очнувшись полгода назад в своей постели, девушка долго не могла забыть казавшийся таким реальным сон. Но потом оказалось, что помнить о нём гораздо больнее, чем вырвать из своего сердца и забыть. И только редкие непрошенные слёзы иногда появлялись в самые сложные минуты жизни, как воспоминание об утраченной выдуманной любви. О Кеманорэль…
Гакт.
Кто он такой?
Этот красивый, уверенный в себе молодой человек появлялся в её жизни так же внезапно, как и исчезал. Но исчезая, давал ответы на многие вопросы. Иногда у неё возникало ощущение, что он – некое высшее существо, строящее жизнь Лагдалены без её ведома. Если бы не грусть и жалость, светящиеся где-то в глубине его глаз…
И в заснеженном парке под скрип усталых шагов он вновь перевернул всю жизнь девушки:
« Ты уснула. Ты так устала от этого бесконечного пазла «Собери своё сердце», что твоя душа предпочла жить в другом мире – выдуманном. Там ты любила и страдала. Тебе причиняли боль, ты плакала, пыталась что-то исправить, и вновь умирала от отчаяния. Жестоко? Не веришь, что могла создать мир, где тебе плохо? А кто сказал, что тебе было плохо?.. Ты можешь не знать сама, но этот сон создавался твоим подсознанием, а, уж поверь мне, оно лучше тебя знает о твоих желаниях. Ты страдала, но страдала по законам своих желаний. Хочешь сказать, что не знаешь этого закона? Знаешь… «Он может разрушить твой мир до основания, уничтожить тебя, лишь бы Он любил» И чтобы в конце всё закончилось хэппиэндом. Разве не так? Только в нашем случае была «Она». Но тебе ведь давно уже всё равно?
Но ты заигралась. Если бы не Кеманорэль, ты умерла бы здесь, для этого мира. И мне пришлось тебя разбудить…
Прости, но сон должен оставаться сном. Даже если бы ты хотела превратить его в жизнь.
Не надо сожалеть. Она действительно любила тебя и во имя любви отдала тебя этому миру. А знаешь почему? Потому что Кеманорэль существует…
Ищи её. Здесь. В настоящем.
Это будет твоим Осколком № 2.
А вот насколько тебе понадобятся остальные частицы, когда ты получишь желаемое, решать лишь тебе. Сделай правильный выбор и тогда Проклятье Старого Дома спадёт.
Но до этого тебе предстоит пройти долгий и трудный Путь Поиска.
Не отчаивайся, Кеманорэль ждёт тебя…»
-Кто ты?
-Я часть обоих реальностей…
Гакт обнял плачущую девушку и повернувшись, пошёл прочь мимо заиндевевших деревьев, чтобы растаять в поднявшимся снежном буране…
Её звали Лагдалена. И теперь она помнила всё.
Очнувшись полгода назад в своей постели, девушка долго не могла забыть казавшийся таким реальным сон. Но потом оказалось, что помнить о нём гораздо больнее, чем вырвать из своего сердца и забыть. И только редкие непрошенные слёзы иногда появлялись в самые сложные минуты жизни, как воспоминание об утраченной выдуманной любви. О Кеманорэль…
Гакт.
Кто он такой?
Этот красивый, уверенный в себе молодой человек появлялся в её жизни так же внезапно, как и исчезал. Но исчезая, давал ответы на многие вопросы. Иногда у неё возникало ощущение, что он – некое высшее существо, строящее жизнь Лагдалены без её ведома. Если бы не грусть и жалость, светящиеся где-то в глубине его глаз…
И в заснеженном парке под скрип усталых шагов он вновь перевернул всю жизнь девушки:
« Ты уснула. Ты так устала от этого бесконечного пазла «Собери своё сердце», что твоя душа предпочла жить в другом мире – выдуманном. Там ты любила и страдала. Тебе причиняли боль, ты плакала, пыталась что-то исправить, и вновь умирала от отчаяния. Жестоко? Не веришь, что могла создать мир, где тебе плохо? А кто сказал, что тебе было плохо?.. Ты можешь не знать сама, но этот сон создавался твоим подсознанием, а, уж поверь мне, оно лучше тебя знает о твоих желаниях. Ты страдала, но страдала по законам своих желаний. Хочешь сказать, что не знаешь этого закона? Знаешь… «Он может разрушить твой мир до основания, уничтожить тебя, лишь бы Он любил» И чтобы в конце всё закончилось хэппиэндом. Разве не так? Только в нашем случае была «Она». Но тебе ведь давно уже всё равно?
Но ты заигралась. Если бы не Кеманорэль, ты умерла бы здесь, для этого мира. И мне пришлось тебя разбудить…
Прости, но сон должен оставаться сном. Даже если бы ты хотела превратить его в жизнь.
Не надо сожалеть. Она действительно любила тебя и во имя любви отдала тебя этому миру. А знаешь почему? Потому что Кеманорэль существует…
Ищи её. Здесь. В настоящем.
Это будет твоим Осколком № 2.
А вот насколько тебе понадобятся остальные частицы, когда ты получишь желаемое, решать лишь тебе. Сделай правильный выбор и тогда Проклятье Старого Дома спадёт.
Но до этого тебе предстоит пройти долгий и трудный Путь Поиска.
Не отчаивайся, Кеманорэль ждёт тебя…»
-Кто ты?
-Я часть обоих реальностей…
Гакт обнял плачущую девушку и повернувшись, пошёл прочь мимо заиндевевших деревьев, чтобы растаять в поднявшимся снежном буране…
Спустя полгода…
Резкий неприятный звук будильника разбудил девушку. Она с трудом разлепила глаза и, дотянувшись до пульта, включила телевизор.
«И хорошо, что он не знает про такую, как я,
И что, в мечтах моих ванильные снежинки – зима!
А под шагами босоногими метели и лёд,
Он больше никогда из мыслей моих не уйдёт!»
Надрывалась с экрана молоденькая девчушка со странным именем Максим.
«И мне не стыдно закричать о том, что это – любовь!
Твои слова на три минуты так прожгли мою кровь…
Я продолжаю повторять тебе, что всё хорошо,
Но понимаю, ты мне нужен, нужен ещё…»
Странно, но песня ей нравилась. Она безумно точно описывала чувства девушки.
Потянувшись и сделав музыку громче, девочка вылезла из-под одеяла и прошлёпала босыми ногами на кухню, мурлыча себе под нос:
«Наверно это мой рай…
Бродить, срывая букеты,
Так их спасая от ветра,
И врать, что дарят цветы…»
Выпив чай, она привычно уселась за компьютер в надежде, хотя бы сегодня дописать, наконец, курсовую.
«Лагдалена…»
Девушка вздрогнула и в ужасе распахнула глаза. Она не слышала этого имени уже полгода…
«Лагдалена… Сегодня в нашем парке я всё тебе объясню…»
Девушка оглянулась, в надежде понять, откуда исходит голос, но комната была пуста. Странное знание поселилось у неё в голове. Она была точно уверена, что сегодня должна пойти в парк, где когда-то встретилась с тем парнем – Гактом.
…Аллеи были завалены пушистым снегом. Мелкая ледяная крупка сыпалась с неба. А сейчас только ноябрь. В прошлом году ведь и в январе снега не было…
-Здравствуй, милая…
Она резко обернулась и увидела ЕГО. Гакт передал ей сложенный вдвое лист бумаги. Дрожащими руками девушка развернула бумагу…
…Белый лист с двумя ровными строчками кричащих острых букв выпал из онемевших пальцев…
«Я всегда буду с тобой. В твоём сердце и памяти.
Кеманорэль.»
Резкий неприятный звук будильника разбудил девушку. Она с трудом разлепила глаза и, дотянувшись до пульта, включила телевизор.
«И хорошо, что он не знает про такую, как я,
И что, в мечтах моих ванильные снежинки – зима!
А под шагами босоногими метели и лёд,
Он больше никогда из мыслей моих не уйдёт!»
Надрывалась с экрана молоденькая девчушка со странным именем Максим.
«И мне не стыдно закричать о том, что это – любовь!
Твои слова на три минуты так прожгли мою кровь…
Я продолжаю повторять тебе, что всё хорошо,
Но понимаю, ты мне нужен, нужен ещё…»
Странно, но песня ей нравилась. Она безумно точно описывала чувства девушки.
Потянувшись и сделав музыку громче, девочка вылезла из-под одеяла и прошлёпала босыми ногами на кухню, мурлыча себе под нос:
«Наверно это мой рай…
Бродить, срывая букеты,
Так их спасая от ветра,
И врать, что дарят цветы…»
Выпив чай, она привычно уселась за компьютер в надежде, хотя бы сегодня дописать, наконец, курсовую.
«Лагдалена…»
Девушка вздрогнула и в ужасе распахнула глаза. Она не слышала этого имени уже полгода…
«Лагдалена… Сегодня в нашем парке я всё тебе объясню…»
Девушка оглянулась, в надежде понять, откуда исходит голос, но комната была пуста. Странное знание поселилось у неё в голове. Она была точно уверена, что сегодня должна пойти в парк, где когда-то встретилась с тем парнем – Гактом.
…Аллеи были завалены пушистым снегом. Мелкая ледяная крупка сыпалась с неба. А сейчас только ноябрь. В прошлом году ведь и в январе снега не было…
-Здравствуй, милая…
Она резко обернулась и увидела ЕГО. Гакт передал ей сложенный вдвое лист бумаги. Дрожащими руками девушка развернула бумагу…
…Белый лист с двумя ровными строчками кричащих острых букв выпал из онемевших пальцев…
«Я всегда буду с тобой. В твоём сердце и памяти.
Кеманорэль.»
среда, 25 апреля 2007
После той ночи Кеманорэль стала больше времени проводить в своей комнате. Теперь они вместе с Лагдаленой обедали и ужинали, обсуждали новости внешнего мира, который казался пленнице таким далеким и нереальным, гуляли в саду. Погода стала совсем теплой. Кеманорэль часто расспрашивала Лагдалену о её жизни, но о себе не рассказывала никогда, зато не переставала удивлять непредсказуемым поведением. Эта неординарность, безусловная образованность и какое-то таинственное внутреннее обаяние делало девушку безумно притягательной. Поэтому Лагдалена чувствовала непреодолимое желание быть с Кеманорэль, даже когда та вела себя холодно и властно. А может быть именно поэтому? В той, прошлой жизни, израненная страдающая душа Лагдалены как ни странно не встречала людей сильнее себя, но всегда страстно желала взглянуть в глаза такому человеку. Оказалось, глаза у него аквамариновые…
Прошлая жизнь… Лагдалена не хотела возвращаться. К чему? К проклятью Старого Дома и разбитому сердцу? К осколкам, которые страдают без неё? Нет, здесь она чувствовала себя цельной. Проклятье исчезло. И ни на какую свободу она не променяла бы этот сладкий плен. Проклятья больше нет. Прощай, Старый Дом…
Изменилось и другое – теперь она спала в кровати Кеманорэль.
Они вели себя как дети : набирали еды, забирались в кровать и всю ночь смотрели ужастики, или принимались драться подушками. Или выдумывали сказки и рассказывали их, прижавшись к друг другу в полутьме…
- Девочка делает свое дело, - ничто в этом доме не могло укрыться от Алары…
Догорала весенняя заря за дальним лесом, видневшимся с балкона коттеджа. Лагдалена допила вечерний чай и легла в кровать. Кеманорэль все не возвращалась. Такое тоже иногда бывало, поэтому Лагдалена укуталась потеплее в одеяло и уснула…
Сквозь сон ей слышался женский смех, тихие повизгивания и шорохи. Лагдалена открыла глаза.
Кеманорэль в обнимку с ярко размалеванной рыжеволосой девицей, обе пьяные, пытались стянуть с себя одежду. Лагдалена затаила дыхание. Кеманорэль весело хихикнула и толкнула подругу на кровать рядом с Лагдаленой. Потом влезла между ними и отобрала у Лагдалены часть одеяла, чтобы укрыть себя и свою любовницу. Они повернулись друг к другу и принялись что-то нашёптывать и глупо хихикать. Лагдалена чуть ли не плача попыталась тихо выскользнуть из кровати.
- Куда собралась?- Кеманорэль крепкой хваткой вцепилась в запястье беглянки. В её глазах не было ни капли алкогольного дурмана. Лагдалена затравлено смотрела в аквамариновую бездну.
-Нет, ты останешься, - продолжила Кеманорэль. – Теперь мы будем спать втроем, малышка.
Она дернула Лагдалену на себя, и та беспомощно села обратно на кровать.
- Ложись, красавица! – Кеманорэль пьяно хихикнула и откинулась на подушки. – Идите к мамочке, мои маленькие деточки…
Рыжая прильнула к одному боку любовницы. Кеманорэль глумливо улыбаясь, обняла другой рукой Лагдалену и притянула её к себе.
«Предательство…»
Из крепко зажмуренных глаз Лагдалены безудержно текли непрошеные слезы, оставляя горячие следы на груди Кеманорэль.
«Больно…»
Она почувствовала, как Кеманорэль накрыла своей ладонью её руку и крепко сжала…
Прошлая жизнь… Лагдалена не хотела возвращаться. К чему? К проклятью Старого Дома и разбитому сердцу? К осколкам, которые страдают без неё? Нет, здесь она чувствовала себя цельной. Проклятье исчезло. И ни на какую свободу она не променяла бы этот сладкий плен. Проклятья больше нет. Прощай, Старый Дом…
Изменилось и другое – теперь она спала в кровати Кеманорэль.
Они вели себя как дети : набирали еды, забирались в кровать и всю ночь смотрели ужастики, или принимались драться подушками. Или выдумывали сказки и рассказывали их, прижавшись к друг другу в полутьме…
- Девочка делает свое дело, - ничто в этом доме не могло укрыться от Алары…
Догорала весенняя заря за дальним лесом, видневшимся с балкона коттеджа. Лагдалена допила вечерний чай и легла в кровать. Кеманорэль все не возвращалась. Такое тоже иногда бывало, поэтому Лагдалена укуталась потеплее в одеяло и уснула…
Сквозь сон ей слышался женский смех, тихие повизгивания и шорохи. Лагдалена открыла глаза.
Кеманорэль в обнимку с ярко размалеванной рыжеволосой девицей, обе пьяные, пытались стянуть с себя одежду. Лагдалена затаила дыхание. Кеманорэль весело хихикнула и толкнула подругу на кровать рядом с Лагдаленой. Потом влезла между ними и отобрала у Лагдалены часть одеяла, чтобы укрыть себя и свою любовницу. Они повернулись друг к другу и принялись что-то нашёптывать и глупо хихикать. Лагдалена чуть ли не плача попыталась тихо выскользнуть из кровати.
- Куда собралась?- Кеманорэль крепкой хваткой вцепилась в запястье беглянки. В её глазах не было ни капли алкогольного дурмана. Лагдалена затравлено смотрела в аквамариновую бездну.
-Нет, ты останешься, - продолжила Кеманорэль. – Теперь мы будем спать втроем, малышка.
Она дернула Лагдалену на себя, и та беспомощно села обратно на кровать.
- Ложись, красавица! – Кеманорэль пьяно хихикнула и откинулась на подушки. – Идите к мамочке, мои маленькие деточки…
Рыжая прильнула к одному боку любовницы. Кеманорэль глумливо улыбаясь, обняла другой рукой Лагдалену и притянула её к себе.
«Предательство…»
Из крепко зажмуренных глаз Лагдалены безудержно текли непрошеные слезы, оставляя горячие следы на груди Кеманорэль.
«Больно…»
Она почувствовала, как Кеманорэль накрыла своей ладонью её руку и крепко сжала…
Аманда исчезла. Теперь еду приносила ловкая, опрятная женщина, которая ни разу и словом не обмолвилась с пленницей. Лишь однажды, устав от вопросов Лагдалены, быстро шепнула :
- Хозяйка запретила разговаривать…
Которая из «хозяек» отдала этот приказ, Лагдалена так и не поняла. Скорее всего, Алара. Кеманорэль-то это зачем. А вот её матери не за чем служанка, спящая с дочерью. Как бы то ни было, но Аманды больше никто не видел…
А на улице наконец-то по-настоящему наступила весна. Солнышко каждый день приветливо заглядывало в окошко и будило девушек. В саду у дома начала пробиваться молодая ярко-зелёная травка, радуясь весеннему солнышку и тёплому ветерку. А Лагдалена радовалась и травке, и солнышку, и ветру. Теперь, когда она выяснила, что в запертых дверях её не держат, девушка каждый день гуляла по садику, наслаждаясь призрачной свободой. Так странно… Она уже почти забыла о прошлой жизни, казалось, в этом коттедже она уже целую вечность. Это было непонятно, но особой горечи она почему-то не испытывала. Всё это казалось нереальным сном, приключением, а сны, как известно, всегда заканчиваются пробуждением. Поэтому и бояться нечего.
День был таким приветливым и солнечным, что ничего не предвещало такого буйства природы. Гроза началась так внезапно, в миг мирно темнеющее мартовское небо почернело, первые всполохи ярких острых молний вспороли брюхо низким тучам, и тут же на землю пролился мутный чёрный дождь. Одним махом стихия стёрла спокойную дрёму весеннего сада. Лагдалена вышла на балкон. Сильный порывистый ветер безжалостно трепал пока ещё голые ветви садовых деревьев, пробивающаяся травка поникла под бурными потоками грязной дождевой воды. Природа ревела и стонала в аккомпанемент завываниям ветра и громовому рычанию.
-Нравится? – холодная ладонь легла на талию Лагдалены. Девушка едва заметно вздрогнула, но не отстранилась.
- А мне очень нравится, - продолжила Кеманорэль. – И чем сильнее буря, тем прекраснее. Такое буйство чувств и эмоций!
- Тёмных…
-Что?
Тёмных чувств. Ярость грозы, грозный рёв ветра, треск поломанных сучьев, стоны молодых растений, погребённых под грязной водой…Это чудовищно.
- Чудовищно… Да… И поэтому я люблю грозу…
Лагдалена резко повернулась лицом к Кеманорэль и медленно проговорила:
- Когда мне было 10, я приводила маму в ужас, выбегая из дома в непогоду. Я носилась по лесу, радуясь раскатам грома, падающим сучьям, поломанным деревьям, ветру, трепавшему волосы… Мама называла меня бесовским отродьем. А я смеялась. Гроза вливала в меня силу. Я наслаждалась буйством неба и земли, ощущая себя участником сражения…
Она на секунду замолчала, глядя в удивлённые глаза Кеманорэль, и продолжила:
- А ещё тогда я уяснила, что то, что кажется злом, зачастую им не является. Бояться стоит зла под личиной добра…
Лагдалена бросила последний взгляд на бушующую природу и вернулась в комнату. Кеманорэль проводила её задумчивым взглядом, потом оперлась на перила балкона и принялась наблюдать за частыми всполохами молний. Электрические разряды тонули в аквамарине…
« …- Мама! Мама! – заплаканная девчушка лет семи прибежала в кабинет матери. – Мама, они прогнали меня! Соседские дети не хотят со мной играть! Они…Они обзываются! Они сказали, что у меня плохая мама! Мамочка, они обзывали меня бесовским отродьем!
-Больше не приближайся к ним, Кеманорэль. Не смей!»
«…- Отпустите меня! Мама!
-Держи её крепче, Сэм! Ну давай же, детка, раздвинь ножки!
-Нет! Пустите!
-Заткнись, дура! – удар пришёлся по лицу 12-ти летней девочки, беспомощно извивающейся в руках четырёх малолетних насильников.
- Ма-а-а-а-ма!
-Да заткнись же ты, бесовское отродье!
Удары сыпались со всех сторон…»
«…- Эндрю! Нет! Мама, за что?? – 16-ти летняя девушка держала на руках смертельно раненого красивого юношу.
- Ты не должна ни к кому привязываться, Кеманорэль! Только одиночество никогда не сможет тебя предать. Человек должен достигать всего один.
- Кеманорэль, - прохрипел умирающий юноша. Девушка склонилась над ним, размазывая по щекам слёзы.
- Я здесь, Эндрю…
- Твоя мать – чудовище! Вы все здесь демоны! Я проклинаю тебя, бесовское отродье!
Его голос сорвался, и девушка выпустила безжизненное тело из рук…»
Раскат грома разбил зеркало памяти. Кеманорэль задумчиво улыбнулась и ушла с балкона.
Стихия за окном продолжала бушевать, но в комнате, надёжно ограждённой толстыми стенами и закрытыми окнами, дыхание бури не чувствовалось, напротив, на контрасте с грозой, внутри всё дышало надёжностью и умиротворённостью. Похолодало, и служанка развела огонь в небольшом старинном камине.
Лагдалена забралась на свой диванчик с ногами и укуталась в тёплый шерстяной плед. Через некоторое время вернулась Кеманорэль и, переодевшись, легла в кровать.
Лагдалене не спалось. Когда Кеманорэль выключила свет, она стала просто тупо пялиться в темноту. Нет, уснуть она решительно не могла. Эта гроза, казалось, как когда-то давно в детстве, напитала девушку эмоциями. Она впервые за долгое время задумалась над собственным положением. Гроза расколола скорлупу безразличия, в которой Лагдалена находилась всё это время.
- Ты так и будешь всю ночь сидеть, уставившись в одну точку?
Лагдалена молчала.
- Иди ко мне, - тихо, но твёрдо приказала Кеманорэль.
Пленница не двигалась.
Кеманорэль вздохнула, перевернулась на другой бок и уже начала засыпать, когда почувствовала, что кровать с другой стороны чуть прогнулась под тяжестью человеческого тела. Она открыла глаза и повернулась лицом к Лагдалене.
Упругие струи воды хлестали в закрытое окно, изредка мерный шелест дождя нарушали раскаты грома…
Глаза Лагдалены горели, она наклонилась к Кеманорэль и накрыла её губы своими. Потом отстранилась и, улыбнувшись, залезла под одеяло.
Кеманорэль притянула девушку к себе и хотела продолжить поцелуй, но потом вдруг резко передумала и, чмокнув Лагдалену в нос, крепко прижала к себе. Пленница уткнулась лицом в шею Кеманорэль и ответно обняла её за талию.
Камин погас. В комнате стало холодно, но под одеялом двум прижавшимся друг к другу девушкам было невероятно тепло…
- Тебе не стоит меня бояться,- прошептала Кеманорэль.
- А Юргена стоит! – тихо хихикнула Лагдалена.
- Чего?
- Да так, вспомнила один давний разговор…
- Ну, здесь ты можешь больше никого не бояться, даже Юргена, - Кеманорэль улыбнулась. – По крайней мере, пока ты принадлежишь мне…
Лагдалена напряглась и немного отодвинулась от Кеманорэль. Сморщила лобик, словно обдумывая что-то, ухмыльнулась сама себе и произнесла:
- Как скажешь…
- Хозяйка запретила разговаривать…
Которая из «хозяек» отдала этот приказ, Лагдалена так и не поняла. Скорее всего, Алара. Кеманорэль-то это зачем. А вот её матери не за чем служанка, спящая с дочерью. Как бы то ни было, но Аманды больше никто не видел…
А на улице наконец-то по-настоящему наступила весна. Солнышко каждый день приветливо заглядывало в окошко и будило девушек. В саду у дома начала пробиваться молодая ярко-зелёная травка, радуясь весеннему солнышку и тёплому ветерку. А Лагдалена радовалась и травке, и солнышку, и ветру. Теперь, когда она выяснила, что в запертых дверях её не держат, девушка каждый день гуляла по садику, наслаждаясь призрачной свободой. Так странно… Она уже почти забыла о прошлой жизни, казалось, в этом коттедже она уже целую вечность. Это было непонятно, но особой горечи она почему-то не испытывала. Всё это казалось нереальным сном, приключением, а сны, как известно, всегда заканчиваются пробуждением. Поэтому и бояться нечего.
День был таким приветливым и солнечным, что ничего не предвещало такого буйства природы. Гроза началась так внезапно, в миг мирно темнеющее мартовское небо почернело, первые всполохи ярких острых молний вспороли брюхо низким тучам, и тут же на землю пролился мутный чёрный дождь. Одним махом стихия стёрла спокойную дрёму весеннего сада. Лагдалена вышла на балкон. Сильный порывистый ветер безжалостно трепал пока ещё голые ветви садовых деревьев, пробивающаяся травка поникла под бурными потоками грязной дождевой воды. Природа ревела и стонала в аккомпанемент завываниям ветра и громовому рычанию.
-Нравится? – холодная ладонь легла на талию Лагдалены. Девушка едва заметно вздрогнула, но не отстранилась.
- А мне очень нравится, - продолжила Кеманорэль. – И чем сильнее буря, тем прекраснее. Такое буйство чувств и эмоций!
- Тёмных…
-Что?
Тёмных чувств. Ярость грозы, грозный рёв ветра, треск поломанных сучьев, стоны молодых растений, погребённых под грязной водой…Это чудовищно.
- Чудовищно… Да… И поэтому я люблю грозу…
Лагдалена резко повернулась лицом к Кеманорэль и медленно проговорила:
- Когда мне было 10, я приводила маму в ужас, выбегая из дома в непогоду. Я носилась по лесу, радуясь раскатам грома, падающим сучьям, поломанным деревьям, ветру, трепавшему волосы… Мама называла меня бесовским отродьем. А я смеялась. Гроза вливала в меня силу. Я наслаждалась буйством неба и земли, ощущая себя участником сражения…
Она на секунду замолчала, глядя в удивлённые глаза Кеманорэль, и продолжила:
- А ещё тогда я уяснила, что то, что кажется злом, зачастую им не является. Бояться стоит зла под личиной добра…
Лагдалена бросила последний взгляд на бушующую природу и вернулась в комнату. Кеманорэль проводила её задумчивым взглядом, потом оперлась на перила балкона и принялась наблюдать за частыми всполохами молний. Электрические разряды тонули в аквамарине…
« …- Мама! Мама! – заплаканная девчушка лет семи прибежала в кабинет матери. – Мама, они прогнали меня! Соседские дети не хотят со мной играть! Они…Они обзываются! Они сказали, что у меня плохая мама! Мамочка, они обзывали меня бесовским отродьем!
-Больше не приближайся к ним, Кеманорэль. Не смей!»
«…- Отпустите меня! Мама!
-Держи её крепче, Сэм! Ну давай же, детка, раздвинь ножки!
-Нет! Пустите!
-Заткнись, дура! – удар пришёлся по лицу 12-ти летней девочки, беспомощно извивающейся в руках четырёх малолетних насильников.
- Ма-а-а-а-ма!
-Да заткнись же ты, бесовское отродье!
Удары сыпались со всех сторон…»
«…- Эндрю! Нет! Мама, за что?? – 16-ти летняя девушка держала на руках смертельно раненого красивого юношу.
- Ты не должна ни к кому привязываться, Кеманорэль! Только одиночество никогда не сможет тебя предать. Человек должен достигать всего один.
- Кеманорэль, - прохрипел умирающий юноша. Девушка склонилась над ним, размазывая по щекам слёзы.
- Я здесь, Эндрю…
- Твоя мать – чудовище! Вы все здесь демоны! Я проклинаю тебя, бесовское отродье!
Его голос сорвался, и девушка выпустила безжизненное тело из рук…»
Раскат грома разбил зеркало памяти. Кеманорэль задумчиво улыбнулась и ушла с балкона.
Стихия за окном продолжала бушевать, но в комнате, надёжно ограждённой толстыми стенами и закрытыми окнами, дыхание бури не чувствовалось, напротив, на контрасте с грозой, внутри всё дышало надёжностью и умиротворённостью. Похолодало, и служанка развела огонь в небольшом старинном камине.
Лагдалена забралась на свой диванчик с ногами и укуталась в тёплый шерстяной плед. Через некоторое время вернулась Кеманорэль и, переодевшись, легла в кровать.
Лагдалене не спалось. Когда Кеманорэль выключила свет, она стала просто тупо пялиться в темноту. Нет, уснуть она решительно не могла. Эта гроза, казалось, как когда-то давно в детстве, напитала девушку эмоциями. Она впервые за долгое время задумалась над собственным положением. Гроза расколола скорлупу безразличия, в которой Лагдалена находилась всё это время.
- Ты так и будешь всю ночь сидеть, уставившись в одну точку?
Лагдалена молчала.
- Иди ко мне, - тихо, но твёрдо приказала Кеманорэль.
Пленница не двигалась.
Кеманорэль вздохнула, перевернулась на другой бок и уже начала засыпать, когда почувствовала, что кровать с другой стороны чуть прогнулась под тяжестью человеческого тела. Она открыла глаза и повернулась лицом к Лагдалене.
Упругие струи воды хлестали в закрытое окно, изредка мерный шелест дождя нарушали раскаты грома…
Глаза Лагдалены горели, она наклонилась к Кеманорэль и накрыла её губы своими. Потом отстранилась и, улыбнувшись, залезла под одеяло.
Кеманорэль притянула девушку к себе и хотела продолжить поцелуй, но потом вдруг резко передумала и, чмокнув Лагдалену в нос, крепко прижала к себе. Пленница уткнулась лицом в шею Кеманорэль и ответно обняла её за талию.
Камин погас. В комнате стало холодно, но под одеялом двум прижавшимся друг к другу девушкам было невероятно тепло…
- Тебе не стоит меня бояться,- прошептала Кеманорэль.
- А Юргена стоит! – тихо хихикнула Лагдалена.
- Чего?
- Да так, вспомнила один давний разговор…
- Ну, здесь ты можешь больше никого не бояться, даже Юргена, - Кеманорэль улыбнулась. – По крайней мере, пока ты принадлежишь мне…
Лагдалена напряглась и немного отодвинулась от Кеманорэль. Сморщила лобик, словно обдумывая что-то, ухмыльнулась сама себе и произнесла:
- Как скажешь…
Ей снился сон. Она как будто невесомая, эфемерная парила в воздухе над плотным сгустком серого тумана. Постепенно туман таял, становился прозрачнее, а Лагдалена опускалась ниже и ниже…
Она видела себя со стороны.
Та, другая Лагдалена стояла в каком-то парке и о чём-то кокетливо болтала с невысокой девушкой с грубыми мужскими чертами лица и тёмными волосами заколотыми в «мальвинку». Лагдалена вызывающе выгибалась, стреляла глазками, явно пытаясь соблазнить собеседницу, но та оставалась холодной и чем-то озабоченной.
Внезапно сознание Лагдалены странно разделилось – часть её осталась безмолвно наблюдать за происходящим, а другая часть переселилась в неё же саму, но стоящую там, в парке. Теперь она могла видеть происходящее лучше.
…На плечо молоденькой кокетки легла чья-то тёплая ладонь, и приятный бархатистый голос произнес:
-Гактик, ну что же ты творишь?..
«Гактик? Почему она называет так меня?? Или это не я? Но как же… О, боже!» - Лагдалена – наблюдатель тихонько вскрикнула во сне. Но присмотревшись получше к третьей девушке, появившейся в парке, облегчённо вздохнула. «Нет, показалась. У неё просто такие же волосы, как у Кеманорэль, а в остальном же…»
Та, другая Лагдалена повернулась к своей собеседнице. На её лице отразилась одновременно и радость и гнетущая тоска. Она улыбнулась одними губами…
-Ну что же, Гактик, я уезжаю. Вы проводите меня?
Две первые девушки согласно кивнули… Туман поглотил три силуэта…
И вновь растаял, но на этот раз Лагдалена увидела перрон вокзала и всё тех же действующих лиц, что и в первый раз.
«Осколок №7… Это ведь он!»- знание внезапно обрушилось на Лагдалену, наблюдавшую сцену прощания на вокзале. «Та девушка, напомнившая мне Кеманорэль, это ведь мой осколок №7! Но я ведь уже рассталась с ним! Неужели какая-то частичка меня всё ещё нет?? Глупость! Как один осколок меня может полюбить другой?! Или это…»
Осколок №7 нежно обнял отчаянно улыбавшуюся другую Лагдалену, в глазах которой стояла вселенская боль и грусть потери. Она пыталась даже шутить и сама же глупо хихикала над собственными шутками, но в глазах отражалась стонущая и плачущая душа, которая знала, что отпускает любимого человека навсегда, а он так и не узнал о её чувствах…
Поезд медленно тронулся, как живое олицетворение потери…
-Прощай, любовь моя… - шептали непослушные губы, а по щекам текло что-то влажное и солёное…
В груди наблюдавшей Лагдалены что-то взорвалось, и по телу прокатилась волна нестерпимой боли, она скорчившись невесомо повисла в чёрном пространстве.
«…Или это НЕ МОЙ сон…» - она додумала последнюю мысль, и темнота поглотила её тело…
Она видела себя со стороны.
Та, другая Лагдалена стояла в каком-то парке и о чём-то кокетливо болтала с невысокой девушкой с грубыми мужскими чертами лица и тёмными волосами заколотыми в «мальвинку». Лагдалена вызывающе выгибалась, стреляла глазками, явно пытаясь соблазнить собеседницу, но та оставалась холодной и чем-то озабоченной.
Внезапно сознание Лагдалены странно разделилось – часть её осталась безмолвно наблюдать за происходящим, а другая часть переселилась в неё же саму, но стоящую там, в парке. Теперь она могла видеть происходящее лучше.
…На плечо молоденькой кокетки легла чья-то тёплая ладонь, и приятный бархатистый голос произнес:
-Гактик, ну что же ты творишь?..
«Гактик? Почему она называет так меня?? Или это не я? Но как же… О, боже!» - Лагдалена – наблюдатель тихонько вскрикнула во сне. Но присмотревшись получше к третьей девушке, появившейся в парке, облегчённо вздохнула. «Нет, показалась. У неё просто такие же волосы, как у Кеманорэль, а в остальном же…»
Та, другая Лагдалена повернулась к своей собеседнице. На её лице отразилась одновременно и радость и гнетущая тоска. Она улыбнулась одними губами…
-Ну что же, Гактик, я уезжаю. Вы проводите меня?
Две первые девушки согласно кивнули… Туман поглотил три силуэта…
И вновь растаял, но на этот раз Лагдалена увидела перрон вокзала и всё тех же действующих лиц, что и в первый раз.
«Осколок №7… Это ведь он!»- знание внезапно обрушилось на Лагдалену, наблюдавшую сцену прощания на вокзале. «Та девушка, напомнившая мне Кеманорэль, это ведь мой осколок №7! Но я ведь уже рассталась с ним! Неужели какая-то частичка меня всё ещё нет?? Глупость! Как один осколок меня может полюбить другой?! Или это…»
Осколок №7 нежно обнял отчаянно улыбавшуюся другую Лагдалену, в глазах которой стояла вселенская боль и грусть потери. Она пыталась даже шутить и сама же глупо хихикала над собственными шутками, но в глазах отражалась стонущая и плачущая душа, которая знала, что отпускает любимого человека навсегда, а он так и не узнал о её чувствах…
Поезд медленно тронулся, как живое олицетворение потери…
-Прощай, любовь моя… - шептали непослушные губы, а по щекам текло что-то влажное и солёное…
В груди наблюдавшей Лагдалены что-то взорвалось, и по телу прокатилась волна нестерпимой боли, она скорчившись невесомо повисла в чёрном пространстве.
«…Или это НЕ МОЙ сон…» - она додумала последнюю мысль, и темнота поглотила её тело…
понедельник, 19 марта 2007
Дни шли. Страх Лагдалены превратился в беспросветное отчаяние. Она никогда не знала, что случиться с ней, вокруг неё в следующую секунду. Жизнь в огромном коттедже текла в непонятном и неподвластном для девушки ритме. Она не была частью этой жизни и поэтому могла быть безжалостно выпихнута из неё каждое мгновение, или просто забыта, или… О том, что могло быть ещё не хотелось и думать. Она по-прежнему жила в комнате Кеманорэль. Впрочем, за прошедшие дни Лагдалене пришлось выходить оттуда всего пару раз. Всё остальное время она была заперта в комнате. На правах кого? Этого ей пока так и не удалось понять. Спала Лагдалена на маленьком обитом разноцветным шёлком диванчике. В первую ночь Кеманорэль заставила пленницу лечь в свою кровать. Но уже со следующего дня перестала обращать на девушку внимание, ни больше, чем на любой другой предмет интерьера, и Лагдалена предпочла перебраться на диванчик в углу комнаты. Больше всего она чувствовала себя болонкой, маленькой комнатной собачкой, которую исправно кормят, поят и держат для услады глаз. Своего предназначения как «агента Алары» она не понимала вовсе. Ведь ни Кеманорэль, ни её мать ни чуть не интересовались девушкой.
Но хуже всего было другое. Её не томили одиночеством. Напротив. Каждый день в комнату Кеманорэль приходили люди. Но приносили они с собой по большей части лишь новые капли отчаяния в и без того до краёв заполненный сосуд души Лагдалены.
Самым ужасным посетителем был Лиан. Охранник настойчиво пытался добиться благосклонности со стороны молодой красивой девушки. Брать силой он её боялся. Но приставания были нескончаемы. На равнее с Лианом Лагдалену донимала маленькая пышногрудая служанка, приносившая в комнату еду. Каждый раз она подолгу задерживалась и рассказывала Лагдалене о любовных похождениях Кеманорэль, и о том, какая новая игрушка хозяйки никчёмная, раз она даже не разу не переспала с ней.
Кульминацией этого столкновения стал вечер, когда Аманда – так звали дерзкую служанку – принесла ужин в комнату Кеманорэль в присутствии самой хозяйки. Лагдалена сидела на воём диванчике и листала какой-то журнал, принесённый Кеманорэль. Аманда расставила тарелки на столе и уже собиралась уйти ,когда Кеманорэль, сидевшая скрестив ноги на кровати и что-то читающая в ноутбуке, вдруг окликнула служанку:
-Аманда, так кажется? Подойди!
-Да, госпожа. – безропотно подчинилась девушка.
Когда Аманда оказалась около кровати, Кеманорэль в одно мгновение проворно вскочила на ноги и схватив, бросила служанку на кровать. Не дав той опомниться, хозяйка прижала девушку своим телом к постели и заткнула рот глубоким жёстким поцелуем. Аманда обмякла, её руки крепко обвили талию Кеманорэль. Но та вдруг освободилась от объятий, приподнялась и одним сильным движением перевернула любовницу на живот. Ловкие пальцы Кеманорэль сдёрнули ужё расстёгнутую блузку служанки, она ласково провела ладонями по обнажённой спине и вдруг глубоко вдавив ногти в нежную кожу резко прочертила десять красных дорожек. Аманда приглушённо вскрикнув впилась скрюченными пальцами в скомканное одеяло. Кеманорэль похотливо облизнув губы принялась покрывать исцарапанную спину быстрыми лёгкими поцелуями. Её любовница коротко застонав, попыталась перевернуться. Кеманорэль села на кровать. Аманда стянула с себя юбочку вместе с трусиками и принялась за хозяйку… Вскоре её губы покрывали горячими поцелуями обнажённое тело Кеманорэль спускаясь всё ниже, к плоскому животу, стройным бёдрам, призывно раздвинутым ножкам…
…Лагдалена только сейчас вспомнила, что надо дышать. Она разжала зубы, отпуская прикушенную губу, на которой тут же проступили капли крови. Глухо вскрикнув как раненый зверёк, Лагдалена метнулась к двери. Она бежала по незнакомым коридорам, даже не задумываясь об охране и о том, что её каждое мгновение могут остановить и вернуть обратно, туда, в эту душную комнату, туда, где происходит… Нет! Она не могла думать об этом. Всё её существо рвалось на свободу, просто вздохнуть чистого воздуха, там, на улице… Пленница не поняла, как оказалась в громадном холле, она кинулась к входной двери и та, как ни странно, не была заперта…
Дождь… Холодный мартовский дождь…
Отбежав несколько шагов от крыльца она упала на мёртвую прошлогоднюю траву. Её тело сразу впитало холод всё ещё насквозь промёрзшей земли. Она подняла голову и посмотрела на низкое чёрное со свинцовым отливом небо. Даже луна не могла пробиться сквозь плотно сомкнутые тяжёлые тучи. Дождь безжалостно хлестал беспомощно сгорбленную фигуру в грязи, смывая с её лица горячие капли слёз и кровь из прокушенной губы… Откуда эти слёзы? Выплеск удушающего отчаяния…
Она же знала об этом… Ей уже всё дано рассказали… Та же Аманда... Но видеть..!
Кеманорэль… За прошедшие недели одиночества, страха и беспросветного отчаяния эта странная девушка с аквамариновыми глазами стала для неё самым близким человеком в её маленьком разрушающимся мирке. Здесь везде она натыкалась лишь на недоброжелательные взгляды, похотливо тянущиеся руки… Кеманорэль ни чуть не поддерживала свою пленницу. Но то спокойствие и сила, сквозившие во всех её движениях, давали Лагдалене хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне. Пока она была с Кеманорэль девушка была недосягаема.
И только сейчас Лагдалена поняла в какую бездну разврата и грязи попала. Но было ещё что-то. Нет, ревностью это назвать было нельзя. Как можно ревновать врага? Но слова о её собственной ничтожности и никчёмности… Страшно было признаться даже самой себе, но посреди этого моря отчаянья, боли и страха, ей хотелось бы, чтобы эти аквамариновые глаза зажглись таким же яростным огнём при взгляде на неё, Лагдалену…
Она крепко зажмурила глаза и жалобно вскрикнув уткнулась лицом в грязную жухлую траву, пытаясь подавить рвущиеся наружу слёзы…
… За много километров оттуда высокий молодой человек в расстёгнутом пальто медленно шёл по скользкому сырому перрону.
-Нет!.. – он услышал захлёбывающийся женский крик… или ему показалось?
Гакт медленно поднял голову и замер, позволяя мелким колючим каплям дождя касаться раскрасневшихся щёк, приоткрытых губ…
Он не знал, сколько так простоял, но когда вновь открыл глаза, дождь усилился, а какой-то мальчик – попрошайка, униженно заглядывая в глаза, клянчил монетку. Гакт сунул в грязную ладошку хрустящую бумажку и, взлохматив слипшиеся от дождя светлые волосы, зашёл в вагон подошедшего поезда…
А в голове вертелось странное имя – КЕМАНОРЭЛЬ…
Но хуже всего было другое. Её не томили одиночеством. Напротив. Каждый день в комнату Кеманорэль приходили люди. Но приносили они с собой по большей части лишь новые капли отчаяния в и без того до краёв заполненный сосуд души Лагдалены.
Самым ужасным посетителем был Лиан. Охранник настойчиво пытался добиться благосклонности со стороны молодой красивой девушки. Брать силой он её боялся. Но приставания были нескончаемы. На равнее с Лианом Лагдалену донимала маленькая пышногрудая служанка, приносившая в комнату еду. Каждый раз она подолгу задерживалась и рассказывала Лагдалене о любовных похождениях Кеманорэль, и о том, какая новая игрушка хозяйки никчёмная, раз она даже не разу не переспала с ней.
Кульминацией этого столкновения стал вечер, когда Аманда – так звали дерзкую служанку – принесла ужин в комнату Кеманорэль в присутствии самой хозяйки. Лагдалена сидела на воём диванчике и листала какой-то журнал, принесённый Кеманорэль. Аманда расставила тарелки на столе и уже собиралась уйти ,когда Кеманорэль, сидевшая скрестив ноги на кровати и что-то читающая в ноутбуке, вдруг окликнула служанку:
-Аманда, так кажется? Подойди!
-Да, госпожа. – безропотно подчинилась девушка.
Когда Аманда оказалась около кровати, Кеманорэль в одно мгновение проворно вскочила на ноги и схватив, бросила служанку на кровать. Не дав той опомниться, хозяйка прижала девушку своим телом к постели и заткнула рот глубоким жёстким поцелуем. Аманда обмякла, её руки крепко обвили талию Кеманорэль. Но та вдруг освободилась от объятий, приподнялась и одним сильным движением перевернула любовницу на живот. Ловкие пальцы Кеманорэль сдёрнули ужё расстёгнутую блузку служанки, она ласково провела ладонями по обнажённой спине и вдруг глубоко вдавив ногти в нежную кожу резко прочертила десять красных дорожек. Аманда приглушённо вскрикнув впилась скрюченными пальцами в скомканное одеяло. Кеманорэль похотливо облизнув губы принялась покрывать исцарапанную спину быстрыми лёгкими поцелуями. Её любовница коротко застонав, попыталась перевернуться. Кеманорэль села на кровать. Аманда стянула с себя юбочку вместе с трусиками и принялась за хозяйку… Вскоре её губы покрывали горячими поцелуями обнажённое тело Кеманорэль спускаясь всё ниже, к плоскому животу, стройным бёдрам, призывно раздвинутым ножкам…
…Лагдалена только сейчас вспомнила, что надо дышать. Она разжала зубы, отпуская прикушенную губу, на которой тут же проступили капли крови. Глухо вскрикнув как раненый зверёк, Лагдалена метнулась к двери. Она бежала по незнакомым коридорам, даже не задумываясь об охране и о том, что её каждое мгновение могут остановить и вернуть обратно, туда, в эту душную комнату, туда, где происходит… Нет! Она не могла думать об этом. Всё её существо рвалось на свободу, просто вздохнуть чистого воздуха, там, на улице… Пленница не поняла, как оказалась в громадном холле, она кинулась к входной двери и та, как ни странно, не была заперта…
Дождь… Холодный мартовский дождь…
Отбежав несколько шагов от крыльца она упала на мёртвую прошлогоднюю траву. Её тело сразу впитало холод всё ещё насквозь промёрзшей земли. Она подняла голову и посмотрела на низкое чёрное со свинцовым отливом небо. Даже луна не могла пробиться сквозь плотно сомкнутые тяжёлые тучи. Дождь безжалостно хлестал беспомощно сгорбленную фигуру в грязи, смывая с её лица горячие капли слёз и кровь из прокушенной губы… Откуда эти слёзы? Выплеск удушающего отчаяния…
Она же знала об этом… Ей уже всё дано рассказали… Та же Аманда... Но видеть..!
Кеманорэль… За прошедшие недели одиночества, страха и беспросветного отчаяния эта странная девушка с аквамариновыми глазами стала для неё самым близким человеком в её маленьком разрушающимся мирке. Здесь везде она натыкалась лишь на недоброжелательные взгляды, похотливо тянущиеся руки… Кеманорэль ни чуть не поддерживала свою пленницу. Но то спокойствие и сила, сквозившие во всех её движениях, давали Лагдалене хоть какую-то уверенность в завтрашнем дне. Пока она была с Кеманорэль девушка была недосягаема.
И только сейчас Лагдалена поняла в какую бездну разврата и грязи попала. Но было ещё что-то. Нет, ревностью это назвать было нельзя. Как можно ревновать врага? Но слова о её собственной ничтожности и никчёмности… Страшно было признаться даже самой себе, но посреди этого моря отчаянья, боли и страха, ей хотелось бы, чтобы эти аквамариновые глаза зажглись таким же яростным огнём при взгляде на неё, Лагдалену…
Она крепко зажмурила глаза и жалобно вскрикнув уткнулась лицом в грязную жухлую траву, пытаясь подавить рвущиеся наружу слёзы…
… За много километров оттуда высокий молодой человек в расстёгнутом пальто медленно шёл по скользкому сырому перрону.
-Нет!.. – он услышал захлёбывающийся женский крик… или ему показалось?
Гакт медленно поднял голову и замер, позволяя мелким колючим каплям дождя касаться раскрасневшихся щёк, приоткрытых губ…
Он не знал, сколько так простоял, но когда вновь открыл глаза, дождь усилился, а какой-то мальчик – попрошайка, униженно заглядывая в глаза, клянчил монетку. Гакт сунул в грязную ладошку хрустящую бумажку и, взлохматив слипшиеся от дождя светлые волосы, зашёл в вагон подошедшего поезда…
А в голове вертелось странное имя – КЕМАНОРЭЛЬ…
воскресенье, 04 марта 2007
…Режущая глаза повязка наконец слетела на пол. Яркий свет, заливающий обставленную дорогой мебелью комнату, на мгновенье ослепил её. Девушка зажмурилась, но уже через пару секунд ей удалось сфокусировать зрение на даме средних лет сидящей за письменным столом прямо напротив неё. Та надменно, но с интересом разглядывала вошедшую.
-Здравствуй, дитя. Пожалуй, ты подойдёшь. Лиан, она точно чистая?
Мужчина, который напал на неё в той злополучной подворотне и привёл её в этот кабинет, вышел из-за спины пленницы.
-Да, госпожа, мы уже успели проверить. Обычная девчонка из небогатой семьи, какой-то маленький городок в Подмосковье, с местными криминальными структурами никак несвязанна.
Женщина довольно кивнула и перевела взгляд на привлекательную, хоть и изрядно потрепанную блондинку.
-Да, подойдёшь… - повторила она. – Впрочем как всегда ненадолго. Лиан, отведи её к Кеманорэль!
-Но я думал… А как же Малиена?
-А я тебе не за думать деньги плачу. Я продала Малиену. Она не приносила пользу.
-Х…хорошо... Я отведу её…
Лиан грубо втолкнул её в комнату и захлопнул дверь. Судя по всему, это была чья-то спальня, видимо той самой Кеманорэль, о которой разговаривали Лиан с хозяйкой. На данный момент в комнате никого не было, поэтому облегчённо вздохнув девушка присела на край кровати и попыталась восстановить в памяти события прошедших двух дней. Её похитили двое неизвестных мужчин, привезли в это странное место, где она явно находится на правах пленницы, но страха она почему-то не испытывала. По-началу – да, в машине её везли около суток и тогда ей было действительно очень страшно. А сейчас девушка ощущала лишь пустоту в груди и какую-то обречённость…
Дверь резко распахнулась и в комнату ворвалась красивая стройная девушка с длинными чёрными волосами. Захлопнув за собой дверь, она грациозно прошествовала до середины комнаты и становилась напротив своей гостьи.
-О, новый подарочек мамочки… - насмешливо протянула она. – Хотела выместить злость на тебе, но ты такая грязная и замученная, что мне тебя даже жалко. А это чувство, поверь мне, я испытываю редко. Так что иди вымойся и переоденься. Позаимствуешь одежду Малиены. Бедной девочке она всё равно не понадобиться.
Она зло усмехнулась и хищно сощурив аквамариновые глаза добавила:
-Как, впрочем, скоро и тебе… Меня зовут Кеманорэль. Великолепное имя, не правда ли? У того чудовища, смеющего называть себя моей матерью – Алара. Тот, кто привёл тебя сюда – Лиан. И ты не найдёшь в этом доме человека с нормальным именем, девочка. Это прихоть Алары. Чудесная задумка, тебе так не кажется?? Вот у них всех это клички, а я – действительно Кеманорэль. А хочешь, я тебе ещё что-нибудь расскажу о себе? Об Аларе? О её деятельности? Хочешь? Всё равно ты скоро сдохнешь, как и многие до тебя!
Её глаза превратились в две щёлки, и Кеманорэль в ярости ударила кулаком по стоящему рядом с кроватью комоду.
-Хотя какая разница… - Искажённые черты лица в одну секунду разгладились. – Как тебя зовут, малышка?
-Лагдалена… - на секунду задумавшись произнесла пленница.
-И ты туда же?!
-Ну раз так принято, почему бы…
-Нет, слишком длинно… Лаг-да-лена… Лена. Да, я буду звать тебя Леной! Обычное нормальное имя.
-А что если я сокращу Кеманорэль, скажем, до… Кемана… Мана… До Маны!
Черноволосая красавица замерла и холодно уставилась на Лагдалену.
-Разговариваешь без разрешения… - Медленно произнесла Кеманорэль. И вдруг звонко рассмеялась:
-Грязная, замученная, шлюха Алары, но смелая!
Лагдалена обиженно шмыгнула носом:
-А почему это я – шлюха Алары?!
-Хотя да, на обученную шлюху ты не похожа… Так-с… Теперь Алара решила подложить под меня деревенскую простоту и невинность?
-Что ты такое говоришь??
-О, маман даже не проинструктировала тебя?! Знаешь, я была в бешенстве, когда узнала, что старуха опять привела мне «девочку – личную служанку». Но чем дальше я с тобой разговариваю, тем больше успокаиваюсь. Ты даже в каком-то смысле находка для меня. Будешь тихо здесь сидеть, действительно поработаешь служанкой, в то время как я буду продолжать обычную жизнь.
-Я ничего не понимаю! – Лагдалена почувствовала, как к горлу поступает комок. – Зачем вы похитили меня??
-Ну слушай, малышка. Моя матушка думает, что я не догадываюсь, что она знает о моём пристрастии к девочкам. – Кеманорэль легонько щёлкнула Лагдалену по грязному носу. – И потому ты уже третья девочка, которую мне присылают якобы в «личные служанки». Бедняжки пытаются меня соблазнить, чтобы потом я делилась с ними своими сокровенными планами, а они доносили бы о них Аларе. Хм, да я даже любви всей своей жизни не стала бы ничего рассказывать…
-И где они теперь?
-Не знаю. Убили наверное… Хотя Малиена была ценным товаром…
Лагдалена в ужасе отшатнулась. Пропавший страх вернулся в троекратном размере:
-Как это «товаром»?..
-Видишь ли, девочка, Алара – крупный предприниматель в торговой сфере. Её фирма имеет монополию на поставку маха из Финляндии в Россию. Кроме того, у неё хорошо налажены торговые связи с Турцией, куда она продаёт те же меха и другой товар, в том числе «живой»…
Глаза Лагдалены расширились от ужаса. Она прикусила нижнюю губу, но почувствовала, что рвущийся наружу поток слёз уже не сдержать.
-Да, поплачь пока, малышка… - промурлыкала Кеманорэль и вышла из комнаты…
-Здравствуй, дитя. Пожалуй, ты подойдёшь. Лиан, она точно чистая?
Мужчина, который напал на неё в той злополучной подворотне и привёл её в этот кабинет, вышел из-за спины пленницы.
-Да, госпожа, мы уже успели проверить. Обычная девчонка из небогатой семьи, какой-то маленький городок в Подмосковье, с местными криминальными структурами никак несвязанна.
Женщина довольно кивнула и перевела взгляд на привлекательную, хоть и изрядно потрепанную блондинку.
-Да, подойдёшь… - повторила она. – Впрочем как всегда ненадолго. Лиан, отведи её к Кеманорэль!
-Но я думал… А как же Малиена?
-А я тебе не за думать деньги плачу. Я продала Малиену. Она не приносила пользу.
-Х…хорошо... Я отведу её…
Лиан грубо втолкнул её в комнату и захлопнул дверь. Судя по всему, это была чья-то спальня, видимо той самой Кеманорэль, о которой разговаривали Лиан с хозяйкой. На данный момент в комнате никого не было, поэтому облегчённо вздохнув девушка присела на край кровати и попыталась восстановить в памяти события прошедших двух дней. Её похитили двое неизвестных мужчин, привезли в это странное место, где она явно находится на правах пленницы, но страха она почему-то не испытывала. По-началу – да, в машине её везли около суток и тогда ей было действительно очень страшно. А сейчас девушка ощущала лишь пустоту в груди и какую-то обречённость…
Дверь резко распахнулась и в комнату ворвалась красивая стройная девушка с длинными чёрными волосами. Захлопнув за собой дверь, она грациозно прошествовала до середины комнаты и становилась напротив своей гостьи.
-О, новый подарочек мамочки… - насмешливо протянула она. – Хотела выместить злость на тебе, но ты такая грязная и замученная, что мне тебя даже жалко. А это чувство, поверь мне, я испытываю редко. Так что иди вымойся и переоденься. Позаимствуешь одежду Малиены. Бедной девочке она всё равно не понадобиться.
Она зло усмехнулась и хищно сощурив аквамариновые глаза добавила:
-Как, впрочем, скоро и тебе… Меня зовут Кеманорэль. Великолепное имя, не правда ли? У того чудовища, смеющего называть себя моей матерью – Алара. Тот, кто привёл тебя сюда – Лиан. И ты не найдёшь в этом доме человека с нормальным именем, девочка. Это прихоть Алары. Чудесная задумка, тебе так не кажется?? Вот у них всех это клички, а я – действительно Кеманорэль. А хочешь, я тебе ещё что-нибудь расскажу о себе? Об Аларе? О её деятельности? Хочешь? Всё равно ты скоро сдохнешь, как и многие до тебя!
Её глаза превратились в две щёлки, и Кеманорэль в ярости ударила кулаком по стоящему рядом с кроватью комоду.
-Хотя какая разница… - Искажённые черты лица в одну секунду разгладились. – Как тебя зовут, малышка?
-Лагдалена… - на секунду задумавшись произнесла пленница.
-И ты туда же?!
-Ну раз так принято, почему бы…
-Нет, слишком длинно… Лаг-да-лена… Лена. Да, я буду звать тебя Леной! Обычное нормальное имя.
-А что если я сокращу Кеманорэль, скажем, до… Кемана… Мана… До Маны!
Черноволосая красавица замерла и холодно уставилась на Лагдалену.
-Разговариваешь без разрешения… - Медленно произнесла Кеманорэль. И вдруг звонко рассмеялась:
-Грязная, замученная, шлюха Алары, но смелая!
Лагдалена обиженно шмыгнула носом:
-А почему это я – шлюха Алары?!
-Хотя да, на обученную шлюху ты не похожа… Так-с… Теперь Алара решила подложить под меня деревенскую простоту и невинность?
-Что ты такое говоришь??
-О, маман даже не проинструктировала тебя?! Знаешь, я была в бешенстве, когда узнала, что старуха опять привела мне «девочку – личную служанку». Но чем дальше я с тобой разговариваю, тем больше успокаиваюсь. Ты даже в каком-то смысле находка для меня. Будешь тихо здесь сидеть, действительно поработаешь служанкой, в то время как я буду продолжать обычную жизнь.
-Я ничего не понимаю! – Лагдалена почувствовала, как к горлу поступает комок. – Зачем вы похитили меня??
-Ну слушай, малышка. Моя матушка думает, что я не догадываюсь, что она знает о моём пристрастии к девочкам. – Кеманорэль легонько щёлкнула Лагдалену по грязному носу. – И потому ты уже третья девочка, которую мне присылают якобы в «личные служанки». Бедняжки пытаются меня соблазнить, чтобы потом я делилась с ними своими сокровенными планами, а они доносили бы о них Аларе. Хм, да я даже любви всей своей жизни не стала бы ничего рассказывать…
-И где они теперь?
-Не знаю. Убили наверное… Хотя Малиена была ценным товаром…
Лагдалена в ужасе отшатнулась. Пропавший страх вернулся в троекратном размере:
-Как это «товаром»?..
-Видишь ли, девочка, Алара – крупный предприниматель в торговой сфере. Её фирма имеет монополию на поставку маха из Финляндии в Россию. Кроме того, у неё хорошо налажены торговые связи с Турцией, куда она продаёт те же меха и другой товар, в том числе «живой»…
Глаза Лагдалены расширились от ужаса. Она прикусила нижнюю губу, но почувствовала, что рвущийся наружу поток слёз уже не сдержать.
-Да, поплачь пока, малышка… - промурлыкала Кеманорэль и вышла из комнаты…
среда, 21 февраля 2007
Глава 5. Опять.
«Белый Ангел… Сколько ты ещё будешь мучить меня?..
ОН ушёл. Кажется всё это было сном. Я нашла того, кто составлял сразу ВСЁ мое сердце, но Он исчез… Наверное он всё-таки пережил. Его боль ушла, а вместе с ней и я стала не нужна ему. Он выживет, хоть и не верит в это. А я… А я хочу верить, но знаю, что умираю…
Осколок №7. Мне казалось, рана затянулась. Разумом я действительно отпустила тебя. Но эти сны… Вот уже два дня после нашей встречи мне сняться странные сны. Про тебя. Как будто ты со мной и мне больше ничего не надо. Но разве такое возможно?? Даже если ты будешь со мной, потребность в остальных осколках не исчезнет. Проклятье Старого Дома…
Но ты… У меня есть только один выход. ВОЗНЕНАВИДЕТЬ ТАК ЧТОБЫ РАЗЛЮБИТЬ. Я однажды уже молила об этом. Но в итоге получила осколок №2 и его любовь. А теперь… Даже при большом желании, это невозможно. Белый Ангел мог бы остаться только как осколок №2. А это место уже занято. Седьмым он быть не намерен…»
Если он причинит ей боль большую, чем причиняет ежедневно.
Если она разозлиться на него больше, чем злится постоянно.
Когда её Ненависть станет выше, чем Любовь…
Тогда она сможет забыть о нём.
Тогда она станет свободной от Белого Ангела.
Давно проверенная формула.
«Но хочу ли я этого?..
Нет…»
«Белый Ангел… Сколько ты ещё будешь мучить меня?..
ОН ушёл. Кажется всё это было сном. Я нашла того, кто составлял сразу ВСЁ мое сердце, но Он исчез… Наверное он всё-таки пережил. Его боль ушла, а вместе с ней и я стала не нужна ему. Он выживет, хоть и не верит в это. А я… А я хочу верить, но знаю, что умираю…
Осколок №7. Мне казалось, рана затянулась. Разумом я действительно отпустила тебя. Но эти сны… Вот уже два дня после нашей встречи мне сняться странные сны. Про тебя. Как будто ты со мной и мне больше ничего не надо. Но разве такое возможно?? Даже если ты будешь со мной, потребность в остальных осколках не исчезнет. Проклятье Старого Дома…
Но ты… У меня есть только один выход. ВОЗНЕНАВИДЕТЬ ТАК ЧТОБЫ РАЗЛЮБИТЬ. Я однажды уже молила об этом. Но в итоге получила осколок №2 и его любовь. А теперь… Даже при большом желании, это невозможно. Белый Ангел мог бы остаться только как осколок №2. А это место уже занято. Седьмым он быть не намерен…»
Если он причинит ей боль большую, чем причиняет ежедневно.
Если она разозлиться на него больше, чем злится постоянно.
Когда её Ненависть станет выше, чем Любовь…
Тогда она сможет забыть о нём.
Тогда она станет свободной от Белого Ангела.
Давно проверенная формула.
«Но хочу ли я этого?..
Нет…»
… А вчера лил дождь. Самый настоящий ливень. В середине января. Чудо? Быть может… Она ведь так этого хотела. Но ни стекающая по тротуарам дождевая вода, ни бурные потоки, льющиеся с крыш, не сумели смыть запёкшуюся кровь на её сердце…
Но сегодня всё по-другому. Она нашла ЕГО. Осколок. Какой? Ещё не знает, но очень важный, большой и ярко сияющий. И её сердце отвечает ему таким же светом. Это – ОН. Да, но захочет ли он её? Этот вопрос не переставал волновать девушку со встречи в парке…
…Сильные упругие плети дождя хлестали лица редких прохожих и её собственное. Но она не собиралась прятаться под зонтом. Дождь – это очищение… Небольшой московский парк рядом с Ботаническим садом. В хорошую погоду она там часто бывала. Хотя и плохую помнится тоже…
С осколком № 5. Они сидели с ней под деревом, когда вдруг налетел тёплый весенний дождь. Но как и в этот раз, вместо того, чтобы спрятаться они стали бегать по парку и ловить раскрытым ртом капли дождя. А потом упали в намокшую траву. Она накрыла её собой, пытаясь хоть как-то спасти от дождя. Но обеим было одинаково сыро, они дрожали, но было счастливы каким-то своим тихим счастьем. Вернее был счастлив осколок № 5. А она… Радовалась находке новой частички себя. Они и сейчас вместе …
Но сегодня девушка одиноко плелась по грязной тропинке, тщетно пытаясь отыскать в темноте «дерево желаний» - тонкую берёзку, сплошь усыпанную разноцветными ленточками. Но в январе темнеет рано, а места точно она не помнила…
-Тебе грустно?..
Высокий красивый незнакомец внезапно возник из темноты.
-Да…
-Мне тоже. Давай грустить вместе…
-Давайте…
Это – ОН. Она почувствовала, как раны на её сердце затягиваются, пустота на месте вырванных кусков исчезала, боль проходила…
-Что у тебя случилось?
-Ничего. Мне просто сейчас нелегко. А что с тобой?
-У меня тоже сейчас сложное время. Последняя неприятность?? У меня есть группа, и вот сегодня утром я узнал, что все наши труды пропали даром. Мне стало грустно и я пришёл сюда…
-Да, всегда неимоверно обидно, когда что-то, на что потрачены все твои силы, исчезает как прах, когда гоняешься за призраками и не получаешь в конечном итоге ничего. Но всегда надо думать, что есть вещи важнее того, что ты потерял. Я вот так и не привыкла терять. А ты сильный, я вижу это в твоих глазах…
-Не надо! Не говори так! Все постоянно повторяют мне эти слова. Гакт, ты сильный, ты всё сумеешь вынести, ты ДОЛЖЕН быть сильным.
-Гакт? Тебя зовут Гакт?
-Да.
-Необычное имя… Но они правы, человек должен быть сильным, или жизнь сломает, вывеет с корнем саму суть тебя и ты станешь пустым…
-А если я больше не могу?? Если мне надоело быть тем, кем меня считают окружающие?! Да не сильный я!
-А ты переживёшь то, что сейчас с тобой происходит?
-Да…
-Значит, ты – сильный.
Но сегодня всё по-другому. Она нашла ЕГО. Осколок. Какой? Ещё не знает, но очень важный, большой и ярко сияющий. И её сердце отвечает ему таким же светом. Это – ОН. Да, но захочет ли он её? Этот вопрос не переставал волновать девушку со встречи в парке…
…Сильные упругие плети дождя хлестали лица редких прохожих и её собственное. Но она не собиралась прятаться под зонтом. Дождь – это очищение… Небольшой московский парк рядом с Ботаническим садом. В хорошую погоду она там часто бывала. Хотя и плохую помнится тоже…
С осколком № 5. Они сидели с ней под деревом, когда вдруг налетел тёплый весенний дождь. Но как и в этот раз, вместо того, чтобы спрятаться они стали бегать по парку и ловить раскрытым ртом капли дождя. А потом упали в намокшую траву. Она накрыла её собой, пытаясь хоть как-то спасти от дождя. Но обеим было одинаково сыро, они дрожали, но было счастливы каким-то своим тихим счастьем. Вернее был счастлив осколок № 5. А она… Радовалась находке новой частички себя. Они и сейчас вместе …
Но сегодня девушка одиноко плелась по грязной тропинке, тщетно пытаясь отыскать в темноте «дерево желаний» - тонкую берёзку, сплошь усыпанную разноцветными ленточками. Но в январе темнеет рано, а места точно она не помнила…
-Тебе грустно?..
Высокий красивый незнакомец внезапно возник из темноты.
-Да…
-Мне тоже. Давай грустить вместе…
-Давайте…
Это – ОН. Она почувствовала, как раны на её сердце затягиваются, пустота на месте вырванных кусков исчезала, боль проходила…
-Что у тебя случилось?
-Ничего. Мне просто сейчас нелегко. А что с тобой?
-У меня тоже сейчас сложное время. Последняя неприятность?? У меня есть группа, и вот сегодня утром я узнал, что все наши труды пропали даром. Мне стало грустно и я пришёл сюда…
-Да, всегда неимоверно обидно, когда что-то, на что потрачены все твои силы, исчезает как прах, когда гоняешься за призраками и не получаешь в конечном итоге ничего. Но всегда надо думать, что есть вещи важнее того, что ты потерял. Я вот так и не привыкла терять. А ты сильный, я вижу это в твоих глазах…
-Не надо! Не говори так! Все постоянно повторяют мне эти слова. Гакт, ты сильный, ты всё сумеешь вынести, ты ДОЛЖЕН быть сильным.
-Гакт? Тебя зовут Гакт?
-Да.
-Необычное имя… Но они правы, человек должен быть сильным, или жизнь сломает, вывеет с корнем саму суть тебя и ты станешь пустым…
-А если я больше не могу?? Если мне надоело быть тем, кем меня считают окружающие?! Да не сильный я!
-А ты переживёшь то, что сейчас с тобой происходит?
-Да…
-Значит, ты – сильный.
Она сидела на кухонном столе и задумчиво болтала ногами.
«Отца выгнали с работы… Из-за пьянок вечных. Что теперь делать? А он опять запивает, кажется… И дома столько дел…
Даже легче, чем раньше было терять. Белый Ангел… Вспоминаю о тебе только по ночам, когда слёз не видно... А днём за вереницей неотложных дел я спокойна.
Мне кажется, я чувствую близость Его. Что это? Седьмой осколок? Или кто-то из утерянных прошлых? Но скорее всего, я просто хочу заполнить чем-то пустоту внутри… на месте Белого Ангела…
Я так устала играть в эту мозаику!..»
Девушка легко спрыгнула со стола и ушла к себе в комнату. В квартире никого не было. Она взяла в руки гитару и тронула струны… Постепенно звуки сливались в мелодию, слова превращались в песню.
…Острую боль и лёд
Вновь дарят холода.
Ты ускользаешь в ночь,
И по щекам вода…
Слёзы не смогут спасти…
Я так хочу быть с тобой!.....
Она пела прикрыв глаза и, казалось, боль тонкой струйкой уходит в песню, освобождая сознание. Музыка по-прежнему оставалась той единственной силой, которая не была обращена против неё… А ведь порой ей казалось, что на ней лежит проклятие всего сущего. Старый дом был прав, отнимая самое ценное в её жизни – сердце, наполненное любовью…
«Ты никогда не будешь счастлива.» Он был прав. Она так и не научилась НЕ страдать…
***
Вчерашний туман слизал остатки снега. Странная зима в этом году… Девушка неторопливо шла по мокрой тропинке в лесу. Она любила этот лес, почти так же как свой Старый Дом. Здесь она нашла приют своей ранимой душе после переезда в этот город. Проклятье отняло у неё и это место, но всё-таки не окончательно. Её умершее сердце всё же если не начинало чувствовать, то хотя бы становилось спокойнее, и лес, казалось, ещё говорил с ней…
Она остановилась у изогнутой берёзы и прижалась горящим лбом к прохладной шёлковой коре…
«Зачем ты ищешь разных людей?..»
Девочка удивлённо распахнула глаза и замерла прислушиваясь.
«Ты только причиняешь боль тем, кто уже составляет частички твоего сердца.» - словно эхо от шелеста голых ветвей. «Ты ведь можешь собрать себя заново и с помощью ОДНОГО человека…»
«Но как? Как? Это невозможно…Я не чувствую себя вновь живой не с одним из них!»
«Осколок № 1. Он ведь всегда будет с тобой. Он был до Проклятья, и оно не сумело разбить его после. Не правда ли увесистая часть твоего сердца? Да… Но это – дружба. Ты твёрдо была в ней уверена. Потому-то она и не разбилась. А вот любовь… Ты ведь собираешь любовь…?»
«Да… Но у меня ничего не получается. Они ускользают…»
«Так почему «они»? Ты слишком многого хочешь. Ты можешь собрать себя в одном… Просто надо его найти. А ещё вспомни, почему остался целым осколок № 1. И ты поймёшь, что дело не в них, а в ТЕБЕ…»
«Потому что я сама создала дружбу… Создать любовь?.. Внутри себя. Для себя . Перестроить себя для неё. Да… Тогда я смогу быть с одним человеком… Но ведь сердце разбилось на множество частей!!»
«А кто сказал, что они в разных людях…?»
«Отца выгнали с работы… Из-за пьянок вечных. Что теперь делать? А он опять запивает, кажется… И дома столько дел…
Даже легче, чем раньше было терять. Белый Ангел… Вспоминаю о тебе только по ночам, когда слёз не видно... А днём за вереницей неотложных дел я спокойна.
Мне кажется, я чувствую близость Его. Что это? Седьмой осколок? Или кто-то из утерянных прошлых? Но скорее всего, я просто хочу заполнить чем-то пустоту внутри… на месте Белого Ангела…
Я так устала играть в эту мозаику!..»
Девушка легко спрыгнула со стола и ушла к себе в комнату. В квартире никого не было. Она взяла в руки гитару и тронула струны… Постепенно звуки сливались в мелодию, слова превращались в песню.
…Острую боль и лёд
Вновь дарят холода.
Ты ускользаешь в ночь,
И по щекам вода…
Слёзы не смогут спасти…
Я так хочу быть с тобой!.....
Она пела прикрыв глаза и, казалось, боль тонкой струйкой уходит в песню, освобождая сознание. Музыка по-прежнему оставалась той единственной силой, которая не была обращена против неё… А ведь порой ей казалось, что на ней лежит проклятие всего сущего. Старый дом был прав, отнимая самое ценное в её жизни – сердце, наполненное любовью…
«Ты никогда не будешь счастлива.» Он был прав. Она так и не научилась НЕ страдать…
***
Вчерашний туман слизал остатки снега. Странная зима в этом году… Девушка неторопливо шла по мокрой тропинке в лесу. Она любила этот лес, почти так же как свой Старый Дом. Здесь она нашла приют своей ранимой душе после переезда в этот город. Проклятье отняло у неё и это место, но всё-таки не окончательно. Её умершее сердце всё же если не начинало чувствовать, то хотя бы становилось спокойнее, и лес, казалось, ещё говорил с ней…
Она остановилась у изогнутой берёзы и прижалась горящим лбом к прохладной шёлковой коре…
«Зачем ты ищешь разных людей?..»
Девочка удивлённо распахнула глаза и замерла прислушиваясь.
«Ты только причиняешь боль тем, кто уже составляет частички твоего сердца.» - словно эхо от шелеста голых ветвей. «Ты ведь можешь собрать себя заново и с помощью ОДНОГО человека…»
«Но как? Как? Это невозможно…Я не чувствую себя вновь живой не с одним из них!»
«Осколок № 1. Он ведь всегда будет с тобой. Он был до Проклятья, и оно не сумело разбить его после. Не правда ли увесистая часть твоего сердца? Да… Но это – дружба. Ты твёрдо была в ней уверена. Потому-то она и не разбилась. А вот любовь… Ты ведь собираешь любовь…?»
«Да… Но у меня ничего не получается. Они ускользают…»
«Так почему «они»? Ты слишком многого хочешь. Ты можешь собрать себя в одном… Просто надо его найти. А ещё вспомни, почему остался целым осколок № 1. И ты поймёшь, что дело не в них, а в ТЕБЕ…»
«Потому что я сама создала дружбу… Создать любовь?.. Внутри себя. Для себя . Перестроить себя для неё. Да… Тогда я смогу быть с одним человеком… Но ведь сердце разбилось на множество частей!!»
«А кто сказал, что они в разных людях…?»
За окном туман... Он становился плотнее и плотнее. С каждой секундой всё сильнее заволакивая душу девочки. В отчаянье сжав зубы, она прокусила до крови нижнюю губу. Боль заставила мозг вырваться из объятий тумана, но лишь для того, чтобы в следующую секунду вновь благодарно окунуться в него, осознавая, что страдания приятны и заставляют чувствовать хоть что-то… Белый Ангел. Осколок № 7.
«Прощай…» - одними губами прошептала она.
Туман, казалось заполнил собой всю комнату, сделав очертания предметов неясными и размытыми… Зачем она открыла окно навстречу этому серому бесплотному чудовищу? Позволила проникать в самые потаённые уголки своей души…
«Как я хочу, чтобы поскорей первые капли дождя сорвались с неба и смыли эти вязкие бесформенные клочья, омыли меня, стерев всё, чем я была… Но какой дождь в январе? Хотя зима в этом году такая странная…»
Туман всё глубже проникал колючими щупальцами в сердце девочки…
«Нет! Не отдам! Оставь его мне, пожалуйста!» - слёзы брызнули из затуманенных болью голубых глаз.
«Он сам попросил…» - шептал туман. «Ты должна…»
«Но я буду бороться! Я смогу всё исправить! Оставь, умоляю! Он даёт мне силы жить…»
«Борись… Мне всё равно. Но его отдай… Живи для других. Он всего лишь осколок № 7…»
«Нет! Остальные уже давно погибли! Кого-то я обрела вновь, но на месте остальных кровоточат раны… Прошу, не отнимай!!..»
«Нет…»
Туман, казалось, разрывал изнутри хрупкую фигурку, скорчившуюся посреди комнаты. Она приложила к сердцу руку…
Слёзы были так похожи на дождь, который она ждала… Девочка отняла от груди ладонь. На дрожащей тонкой ручке лежал крохотный светящийся осколок… Осколок № 7… Белый Ангел…
Спустя мгновенье, он исчез, а вместе с ним стал таять и туман…
«Я буду жить по-другому. И найду его вновь. Мой Белый Ангел…»
«Ты слишком к нему привязалась». – вздохнул осколок № 1.
«Прощай…» - одними губами прошептала она.
Туман, казалось заполнил собой всю комнату, сделав очертания предметов неясными и размытыми… Зачем она открыла окно навстречу этому серому бесплотному чудовищу? Позволила проникать в самые потаённые уголки своей души…
«Как я хочу, чтобы поскорей первые капли дождя сорвались с неба и смыли эти вязкие бесформенные клочья, омыли меня, стерев всё, чем я была… Но какой дождь в январе? Хотя зима в этом году такая странная…»
Туман всё глубже проникал колючими щупальцами в сердце девочки…
«Нет! Не отдам! Оставь его мне, пожалуйста!» - слёзы брызнули из затуманенных болью голубых глаз.
«Он сам попросил…» - шептал туман. «Ты должна…»
«Но я буду бороться! Я смогу всё исправить! Оставь, умоляю! Он даёт мне силы жить…»
«Борись… Мне всё равно. Но его отдай… Живи для других. Он всего лишь осколок № 7…»
«Нет! Остальные уже давно погибли! Кого-то я обрела вновь, но на месте остальных кровоточат раны… Прошу, не отнимай!!..»
«Нет…»
Туман, казалось, разрывал изнутри хрупкую фигурку, скорчившуюся посреди комнаты. Она приложила к сердцу руку…
Слёзы были так похожи на дождь, который она ждала… Девочка отняла от груди ладонь. На дрожащей тонкой ручке лежал крохотный светящийся осколок… Осколок № 7… Белый Ангел…
Спустя мгновенье, он исчез, а вместе с ним стал таять и туман…
«Я буду жить по-другому. И найду его вновь. Мой Белый Ангел…»
«Ты слишком к нему привязалась». – вздохнул осколок № 1.
«Ну почему она так давно не приезжала?..» - тихо вздыхал старый Дом. «Моя маленькая девочка, вот уже три года, как я не видел твоего обрамлённого белокурыми локонами личика и не слышал твой звонкий смех… Сейчас ты наверное уже совсем выросла… Я скучаю…»
«Как могла ты отдать меня этим людям??! Она разрывают мне нутро, лезут к самому сердцу! Я защищаюсь как могу, но они неумолимы… За что?? Ты не приезжала уже пять лет! Почему ты отдала меня им? Почему ты отдала своё детство?.. Я ненавижу…»
Тихий стон полусгнивших половиц… «Здравствуй, дом…» Шестнадцатилетняя девушка осторожно толкнула тяжёлую дверь, покрытую облупившейся синей краской ,и вошла в тёмные сенцы. Пахло пылью и плесенью…
«Во что они превратили наш дом?.. Моя спальня… Куча старого тряпья и разломанная кровать без ножек, боком притулившаяся у стены… Гостиная теперь пустует…»
В большой комнате с дощатым белым потолком было тоскливо пусто. Она-то помнила её другой. Вечером здесь собиралась вся семья. Они с бабушкой играли в лото, после того как управятся со скотиной…
Словно неожиданно вспомнив что-то девушка выбежала из дома и устремилась по пыльной дорожке через сад к покосившимся серым воротам. Замерла около них на минуту, прикрыв глаза, и уверенно толкнула дверь…
…. Когда-то скотный двор был её любимым местом. Ведь здесь жили все её друзья : собака Богдан, два кота, корова Белка, поросята, куры, цыплята, гуси… Они были её семьей. Они понимали её, а она их любила…
Ряд полуразрушенных сараев, двор, сплошь заросший высокой сорной травой и мёртвая тишина… Девушка медленно подошла к проржавевшей собачьей будке и нежно дотронулась до нагретой солнцем крыши. Здесь всё давно уже умерло…
Слёзы на щеках…
Она вернулась в гостиную… «Как тихо… Я скучала…»
Вдруг она словно издалека услышала беззаботный детский смех, эхом отражавшийся от стен… Смеялась маленькая девочка… Это была она сама… Смех становился всё громче, становясь почти невыносимым… Девушка упала на колени, зажав уши руками.
Слёзы катились по щекам…
«Здравствуй, моя девочка….» - полу вздох, полу стон старого Дома. « Я так долго ждал тебя, а ты всё не возвращалась… Теперь слишком поздно и я умираю… Умираю в агонии. Видишь, я рассыпаюсь?.. Лучше бы ты предала меня сразу, меня можно было продать, снести! Но нет, ты оставила меня корчится в агонии… Эти ужасные чужие люди, они уничтожают всё вокруг меня, а сам я гнию изнутри… Все эти годы.. Я чувствовал как рассыпаюсь по кусочкам, а рядом погибают мои друзья. Ты видела Сад? Заросший бурелом, деревья перестали плодоносить ещё в тот год, когда ты покинула нас… А скотный Двор? Ведь ты так любила его! Он тоже мёртв… Как и Огород, и Подсолнуховое и Кукурузное поле… Теперь везде пусто и тихо… Я ещё стою, распространяя вокруг запах смерти. Чувствуешь? Вы, люди, называете это запахом плесени, пыли, мышиного помёта, старости… Но это смерть…
Ты предала меня. Ты не вернулась. Обещала, но не вернулась… Ты отдала меня чужим, бросила умирать. Я доживаю последние мгновения… Я чувствую, как несущие балки прогнили до основания и вот-вот развалятся… Но я не уйду не попрощавшись…
Ты не будешь счастливой. Я разобью твоё сердце на крохотные кусочки… Ты не будешь счастливой. Порой тебе будут встречаться люди, в которых есть те потерянные частички тебя. Но тебе не собрать из них себя. Так устроены вы, люди, жестокие и бескомпромиссные. Носители кусочков твоего сердца никогда не будут с тобой одновременно. Они просто не смогут примириться с существованием других. Не вини их, ты бы вела себя также… А ты всю жизнь будешь пытаться собрать своё сердце, используя других людей, пробуя всех и каждого. В ком из них есть частичка тебя?.. Тебя будут презирать за это. Ведь ты приносишь им боль. Но ты не сможешь по-другому. Ты ведь их находишь, эти осколки, но они никак не хотят собраться в одно целое… Ты не будешь счастливой. Отныне у тебя есть лишь кровоточащее разбитое сердце в груди и отчаянное желание счастья.
Пусть твой собственный звонкий смех разобьёт тебе сердце. Смейся громче, белокурый ангел, та маленькая девочка, которую я знал и любил!»
Слёзы катились по щекам…
Детский смех, счастливый, беззаботный, звенел, разбивая тишину и её сердце…